Разрезая щеку надвое сбегала по коже от седого виска тонкая нить страха. Холодила влажной капелькой пота слишком горячую кожу, на контрасте давая прочувствовать всю нелепость этой ситуации. Она безжалостно искусала губы, но так и не смогла заставить себя поднять глаза и взглянуть на человека прямо. Он сидел напротив, хмурый, циничный и самое главное - незнакомый. Его чуть ленивый, скучающий, из-под полуопущенных век, полный ледяного презрения, пронзающий ее насквозь взгляд разглядывал Элинор, не позволяя ей сдвинуться с места. Казалось, если она сейчас дернется или уйдет, он и все окружающие ее пассажиры поймут, что она никакая не Ривер Крайт, которая летит к бабушке на празднование Нового Года. И пирожки в ее корзинке - самая обычная контрабанда. Правда не совсем в корзинке. В грузовом отсеке. Но какая разница, если всю дорогу ее не покидало чувство, что сейчас появится волк, который схватит ее и съест? И еще эта простуда! Элли вздохнула и задержала дыхание. Если она сейчас чихнет - все они посмотрят на нее. Кожа горела, а в голове плавал бело-розовый туман. Металлические сидения казались такими холодными. Элинор куталась в свою куртку и молчала, опасаясь стать слишком заметной, но так или иначе натыкалась на изучающие ее взгляды. Терпеть было очень трудно. Нос щекотало, а глаза слезились от нечеловеческих усилий. Она одна, совершенно одна. Просто должна проследовать из точки А в точку Б. Но она совершенно одна, простужена и растеряна. И все почему? Потому что на "Черном Ястребе" все контрабандисты испытывают жесточайшее похмелье. Празднование Нового Года проходило на корабле бурно и пьяно. И самое главное - заранее. Элинор отказалась пить, а потому сейчас мерзла в пассажирском отсеке по дороге на Цитадель. Может быть, стоит забухать? Так сказать, чтобы не выделяться из пиратского коллектива.
Элли поднялась, извинилась перед кем-то, кто сам, проходя мимо, ее толкнул, опустила глазки в пол и поплелась к иллюминатору.
Еще раз взглянуть на космос. Ведь это как море, на котором она никогда не была, а только слышала и смотрела записи. Можно смотреть бесконечно. И эта бесконечность затягивает. Море оно далеко, а здесь, в иллюминаторе за стеклом вот она - целая вселенная, как на ладони.
Она поправила рюкзачок за спиной, жалея, что не может сейчас активировать инструментрон, чтобы сделать запись и отправить ее Вэлу. Он же просил сообщить по приезду как она. Очень не хватало его присутствия рядом. Элли потерла кончик носа, поморщилась и украдкой дотронулась до лица. Горячее. Нужно вколоть себе дозу чего покрепче. Но это уже на месте, когда она будет ждать корабль, который увезет ее с Цитадели. В носу опять зачесалось и она поморщилась.
Мисс Аркрайт какое-то время постояла и направилась на свое место, убеждая себя, что непременно справится. Главное - это не смотреть по сторонам. Не отвлекаться от своей миссии. Не привлекать внимания. Внезапно терпеть чесотку в носу стало невыносимо. Элли судорожно вздохнула и едва ли не согнулась по полам, чтобы чихнуть.
- Ап-чхи!
В этот самый момент корабль неожиданно тряхнуло, она не удержалась на ногах и приземлилась на чьи-то коленки.
- Ой, мама.
Распахнув в изумлении рот, она открыла глаза и замерла как мышонок, которого сейчас проглотит удав. За то, что наступила ему на хвост. Элинор сидела на коленках страшного вида турианца, непроизвольно схватившись за его одежду руками, потому что корабль продолжил трястись и вибрировать, всех стоящих на ногах или плохо сидящих на своих местах пассажиров сильно прикладывая о пол. Если она попробует вскочить, то непременно упадет. Если останется сидеть, то умрет от ужаса. Элли придушенно пискнула и попыталась от него оттолкнуться, чтобы встать.

Отредактировано Elienor Arkwright (2016-03-19 19:51:29)